О постановке Максима Голенко "Кицюня" по пьесе Мартина МакДонаха, локализации ирландской драматургии в Украине, уничтожении новых идолов.
Текст: Марина Котеленец
Фото: Алексей Товпыга
В рамках конкурса Taking the stage, который уже третий раз проводит Британский Совет в Украине, «Дикий театр» выиграл право на постановку пьесы Мартина МакДонаха «Лейтенант с острова Инишмор». Пожалуй, это самая кровавая пьеса знаменитого ирландца, с отчаянной пальбой и расчлененкой, в которой половину персонажей убивают прямо на глазах у зрителей.
Скажем сразу: театр не пожалел для этого зрелища красной краски, однако от тошнотворной сцены, где герои развешивают, как в мясном ряду, отпиленные конечности своих нежданных гостей, отказался. Режиссер-постановщик Максим Голенко предложил другое решение этой кровавой сцены, как, впрочем, и многих других, а спектакль переназвал трогательно и нежно «Кицюня». Кошачья тема играет у МакДонаха принципиальное значение для построения сюжета, но в украинском спектакле она приобрела новые смыслы и контекст. Думаю, увидь «Кицюню» сам МакДонах, он остался бы доволен постановкой, но возникшие новые смыслы не уловил. В этом-то и есть (уж извините) основной смыл.
Мартин МакДонах стал признанным мастером «черной комедии», написав цикл пьес об Ирландской глубинке, где жизнь течет нелепо-абсурдная, беспросветно-провинциальная и местами до одури смешная. Он неподражаемо соединил натурализм, гротеск, фарс и трагедию, за что и получил громкое звание «первого драматурга XXI века». Все его ирландские пьесы посвящены семейным отношениям и жизни общины, ограниченной узким пространством островов. А вот «Лейтенант с острова Инишмор» расширяет эти границы до всей Ирландии и посвящен политике. Его герои – участники ирландского сопротивления, члены Ирландской независимой освободительной армии (INLA), стреляют, взрывают, убивают ради свободы и счастья любимой Ирландии – в общем, так борются за мир, что камня на камне не остается. При этом мочат и людей, и коров, и котов. С лейтенантом Падрайком (в спектакле его упростили до Патрика) мы знакомимся, когда он буднично пытает наркодиллера, вырывая ему ногти и грозясь отрезать сосок. Спасло парня только сообщение из Инишмора, что любимый кот лейтенанта заболел – Патрик прервал пытки и засобирался домой к своему маленькому другу.
Соединение механичной, неэмоциоальной жестокости (тарантиновского разлива) с беззастенчивой сентиментальностью и стало главным драматургическим приемом этой пьесы.
С помощью котов, которых убивают и за которых мстят ирландские герои, МакДонах виртуозно превратил пафос национальной борьбы и политического террора в убийственную иронию. Его самая кровавая пьеса при постановке оказывается самой смешной и едко-сатирической.
Но сколько бы мы не изучали историю ирландского сопротивления, нам не понять ни всей полноты чувств и переживаний драматурга и его соотечественников, ни всей игры смыслов и ассоциаций в «Лейтенанте». Такова судьба любой, даже самой классной иностранной пьесы. Все равно что-то останется непостижимым.
И вот это «что-то» «Дикий театр» и Максим Голенко просто меняют на свое – родное и местное.
"Кицюня", наверно, лучшая адаптация современного зарубежного материла в украинском театре за последнее время – самая лихая и бесшабашная.
Можно долго и с удовольствием перечислять (и всего не перечислить), что сочинили и напридумывали авторы спектакля: как завалили сцену автомобильными шинами и вместо вышитого «home sweet home» (как у автора) повесили огромный баннер «ridna hata moya», как под рушником разместили портрет не усатого дядьки в папахе, а улыбающегося стилягу МакДонаха; как Ирландию превратили в «Ирландщину» (которой, конечно, слава!), а ансамбль «Red Alice» композитора Дмитрия Данова виртуозно трансформировал ирландские мелодии в карпатские мотивы; как похож оказался лысый командир-католик Кристи (артист Владимир Кравчук) на небезызвестного украинского пастора и в.о.Президента Украины по совместительству; как юная героиня Мери (Анна Кузина) – поклонница Патрика и фурия революционного террора – с пятидесяти шагов выбивает глаз не коровам (как у драматурга), а свиньям – ну, вы сами понимаете, почему именно этим несчастным; как режиссер Голенко и актер Денис Шацкий придумали для туповатого бойца Джеймса историю, которой не было и быть не могло у МакДонаха – идиот перепутал труды теоретика украинского интегрального национализма с детективами попсовой романистки.
Но апогеем украинизирования знаменитого ирландца стало переименование котов: черный кот Патрика Малыш Томас (названный в честь ирландского поэта Мура) стал Бандерой, а рыжий кот Мери Сер Роджер (дань казненному англичанами Роджеру Кейсменту) – Ярошем. Да, это прямолинейно и буквально, но это работает. И это, действительно, смешно, хохот в зале не умолкал. Голенко выбросил из пьесы все намеки на лирику – у него Патрик и Мери не целуются, а экстатично избивают друг друга, ужесточил текст – от такого объема нецензурной лексики, который используется в спектакле, наверно, и МакДонаха перекосило бы. Но это только придает энергии спектаклю. Дистанция между Ирландией и Ирландщиной, между Малым Томасом и Бандерой все превращает в едкую, безбашенную иронию.
Думается, что этот спектакль не рекомендован к просмотру не только людям «с нестабильной психикой, беременным и любителям котиков» (о чем заранее предупреждает театр), но и безудержным поклонникам Донцова, профессиональным патриотам и тем соотечественникам, которые с упоением встраиваются в конъюнктурные тренды, превращая все, к чему прикасаются, в пустоту и симулякр. И разве можно о таком говорить без мата?!
Однако невероятное плотное и насыщенное действие спектакля к финалу сбивается и притормаживает. И когда Роман Халаимов в роли безобидного Дейви, на которого все сваливают убийство Бандеры, стонет: «Когда-нибудь закончится этот треш?», - он не совсем прав. Спектакль, начавшись как «черная комедия», в полный треш и угар так и не превращается, словно режиссеру и актерам не хватило дыхания выдержать темп и накал, который они сами же и задали.
Правда, стоит сказать, что и у драматурга финал не особенно эффектен. Большинство его пьес к финалу замедляют ход, как будто не знают на чем остановиться и чем сердце успокоить – смысловой точки, где сходятся все драматургические линии, в пьесах у МакДонаха не просматривается. Но и чувства мучительной безнадежности его истории не оставляют. Потому что, как считают его почитатели, он просто «любит своих героев». Но тогда в чем выражается его «просто любовь»? Рискну дать ответ – в противоречивых и живых характерах персонажей. Его герои объемны и человечны. И как бы это не звучало, но МакДонах не психолог – он сочинитель характеров и в этом оказывается пронзительным лириком. При постановке его пьес выигрывает тот театр, чьи актеры владеют исчезающим сегодня мастерством играть цельный характер и судьбу героя, а не становится в некую нейтральную позицию, как того требует техника новой драмы. Самый лучший пример такого исполнения в Киеве – это «Однорукий» в Молодом театре, где главные роли играют актеры-виртуозы - Станислав Боклан и Дмитрий Суржиков.
В «Диком театре» сложную жанровую природу пьесы МакДонаха, конечно, упростили: одни актеры играют его в плоской манере комиксов, другие, как Роман Халаимов и Александр Ярема (отец Патрика Донни), все-таки разыгрывают блистательную комедию с полнокровными персонажами.
Максим Голенко задумал постановку «Лейтенанта с острова Инишмор» еще десять лет назад, и дальше тянуть уже не было никакого смысла. Когда в стране не заканчивается революция, террор и война (и считать происходящее болезнью роста больше нету сил), самое время взяться за «Лейтенанта» и оторваться по полной.
«Дикий театр» позиционирует себя как провокатора и ньюзмейкера, который ломает стереотипы, обращаясь к неудобным темам. Однако, поставив «Кицюню», театр оказался на территории оппозиции уже не только культурной, но идеологической. И «ковровая бомбардировка» четырехэтажным матом – не самое провокационное воздействие театра на своего зрителя.
Самым сильным оружием в руках режиссера и его команды становится смех, направленный на старых и новых героев, которых водружают сегодня на место официальных идолов.
А истинный художник, как известно, всегда в оппозиции: к власти, официальной идеологии, конъюнктуре и массовому помешательству.
П.С. И еще огромная благодарность Максим Голенко за название спектакля – просто «Кицюня». А то ведь можно было и «Кыцундером» назвать.